Голос из прошлого - Страница 21

– Что это?

– Это прислала Лайла, она знала, что я буду проезжать мимо твоего дома. – Кейд приподнял фольгу. – Это кофейный кекс с кремом. Она говорит, что ты любила ее кексы.

Тори уставилась на кекс, и ее глаза наполнились слезами. Ни Кейд, ни она сама не ожидали такой реакции. Он хотел было подойти, но она предостерегающе подняла руку и, держа ее как щит между ними, отвернулась.

Преисполненный сочувствия, он погладил ее по волосам, однако она быстро отпрянула, и рука его повисла в воздухе.

– Передай, что я ей очень благодарна. Как она себя чувствует, хорошо?

– А почему бы тебе самой не приехать и не посмотреть?

– Нет, пока не смогу. Еще не скоро.

Немного успокоившись. Тори открыла буфет и достала чашку.

– Присоединишься?

И оглянулась на него через плечо. Глаза уже высохли, взгляд был ясный. «А он совсем не похож на фермера», – подумала она. Да, он загорелый и худой, и волосы кое-где повыгорели на солнце. И джинсы были старые, и рубаха выцвела. Из нагрудного кармана свисали небрежно, на одной дужке, солнцезащитные очки. Нет, он похож на фермера, но такого, каким его представляют себе голливудские сценаристы: молодой, преуспевающий южанин с сексуальной, обаятельной улыбкой.

Но Тори не верила рекламным образам.

– Полагаю, мне надо проявлять вежливость.

– Нет, ты можешь быть грубой и несносной, но сама об этом потом пожалеешь.

Он заметил, что у нее есть четыре чашки и четыре блюдца благоприличного белого цвета. Имелась у нее также автоматическая кофеварка, а вот кровати не было. Полки были уже аккуратно завешаны, и тоже чем-то белым, а вот стульев – ни одного.

И что же все это может рассказать о Тори Боден?

Она взяла другой нож и, приготовившись отрезать ему кусок кекса, вопросительно подняла брови. Он показал пальцами, давая знать, что предпочитает кусок побольше.

– Уже нагулял за утро аппетит? – спросила она и разрезала кекс.

– Да и я к нему принюхивался всю дорогу сюда. – Кейд поставил на стол десертные тарелки. – Почему нам не присесть на крыльце? Я предпочитаю черный кофе, – добавил он и вышел.

Тори лишь вздохнула и налила две чашки кофе.

Он сидел на ступеньках, прислонившись спиной к столбику перил. Она села рядом и, отхлебывая кофе, смотрела на его поля.

«Да, я скучала по этому пейзажу», – вдруг поняла она, скорее с удивлением, чем с грустью. Ей не хватало здешнего утра, когда жара еще только подступает, когда так чудесно поют птицы, а поля зеленеют и растут словно на глазах.

Даже ребенком она любила такие утра, когда, сидя на каменной, в трещинках, ступеньке, она смотрела, как наступает день, и предавалась наивным мечтам.

– Хорошо улыбаешься, – заметил он. – Это из-за кекса или моего общества?

Улыбка моментально исчезла с ее лица.

– А почему ты проезжал сегодня мимо, Кейд?

– Надо осматривать поля, проверять работников, – и он откусил от кекса. – И мне хотелось опять взглянуть на тебя.

– Почему?

– Убедиться, что ты действительно хорошенькая, какой показалась мне вчера вечером.

Тори покачала головой, тоже откусила немного кекса и вдруг очутилась в замечательной кухне мисс Лайлы. И так приятно было воспоминание, что она улыбнулась опять и откусила кусочек.

– Нет, правда, почему?

– Сегодня ты выглядишь немного лучше, чем вчера, – продолжал он словоохотливо, – и при этом надо иметь в виду, что тебе не слишком-то хорошо спалось на голом полу. Ты замечательно варишь кофе, – одобрительно кивнул Кейд.

– Но это не значит, что тебе надо проверять и меня. Мне здесь хорошо, и потребуется всего пара дней, чтобы устроиться. Тем более что я подолгу буду отсутствовать. Обустройство магазина займет много времени.

– Пообедаешь сегодня со мной? – неожиданно спросил он.

– С какой стати?

Кейд не ответил, и она взглянула на него. В глазах его светилась усмешка, губы слегка улыбались. Дружески, и в этом дружелюбии она усмотрела нечто, чего успешно избегала несколько лет. Откровенный мужской интерес.

– Нет-нет! – Она залпом допила свой кофе.

– Ответ в высшей степени решительный. Что ж, давай перенесем обед на завтрашний вечер.

– Нет, Кейд. Это, разумеется, лестное предложение, но у меня нет ни времени, ни желания для подобных... вещей.

Он вытянул ноги и скрестил их.

– Не знаю, что подразумевается под словом «вещи» на данной стадии отношений. Я же имею в виду – вкусный обед в приятной компании.

– Я не хожу на свидания, – отрезала Тори.

– Это религиозный обет или социальная установка?

– Мой личный выбор. А теперь… – Она встала, потому что он так удобно и, очевидно, надолго расположился на ее крыльце. – Извини, но у меня много дел на сегодня. Я уже выбилась из графика.

Кейд встал и заметил, как широко раскрылись и стали зоркими ее глаза, когда он слегка придвинулся.

– Кто-то очень грубо с тобой обошелся, да?

– Нет.

– В том-то все и дело. Тори. – Он подался назад. Ему не хотелось, чтобы это сделала она; – Но я не буду груб. Спасибо за кофе.

Он спустился к машине и, открыв дверцу, обернулся и смерил ее долгим пристальным взглядом. Пусть привыкает.

– Я ошибся! – крикнул Кейд уже из машины. – Ты сегодня такая же хорошенькая, как вчера.

Она невольно улыбнулась, и он тоже, перед тем как выехать со двора.

Оставшись одна, Тори снова села на ступеньку.

– Черт побери, – пробормотала она и набила рот кексом.

Глава 6

Независимые банки в маленьких городах медленно угасали. Тори это было известно, потому что ее дядя, управляющий «Прогресс Бэнк энд Траст» в течение двенадцати лет, не уставал об этом напоминать. И она выбрала бы этот банк, даже если бы у нее не было никаких родственных отношений с управляющим. Это был разумный шаг. Банк находился в двух кварталах от ее магазина: немаловажное удобство. Старое здание из красного кирпича любовно поддерживалось в надлежащем виде, что усугубляло обаяние старины. Лэвеллы основали банк в 1853 году и сохранили на него права собственности.